Природа представлений о себе как метасостояния

Майкл Холл
   
Что вы можете сказать о ситуации, в которой курильщик заявляет следующее:
"Я курю уже много лет, но сейчас я хочу бросить, однако я не знаю, смогу ли я."

      Речь здесь идёт речь о трёх ликах личности, каждое из которых является различным уровнем абстрагирования. Человек в вышеприведённом отрывке сказал о (1) своём представлении о себе как о курильщике (текущая идентификация на уровне мыслей и чувств), (2) ощущении себя как человека, желающего бросить курить ("я", выражающее намерение), и (3) как человека, который сомневается в своей способности измениться (оценивающее "я"). "Курильщик" существует одновременно как тот, кто курит (непосредственное "я") и как тот, хочет бросить курить ("я" устремлений и принятия решений). Что за путаница в представлениях о себе!

      Сейчас почти во всякой психологии и НЛП, идёт речь о различных "частях" личности, которые желают, думают, чувствуют, испытывают разное. Бандлер и Гриндер в таком случае говорят о человеке, внутри которого существуют конфликтующие модели мира (карты). И это помогает нам начать разбираться в путанице, не так ли?

      В случае курящего / некурящего, думающего / принимающего решения "я" желает перехитрить "внутреннего курильщика", то есть поговорить. (Употребление слова "поговорить" напоминает нам, что выделение "я" возникает только на лингвистическом уровне и неприменимо "в действительности" к различным компонентам личности). Более того, у нас вряд ли возникнет желание дать названия всем им. Это напоминает нам о до боли знакомом опыте существования в мире представлений о себе. Жизнь - это саморефлексирующий организм, которому присущи осознание себя и различных ликов собственной личности на разных уровнях абстрагирования.

      Когда клиент работает над собой, он время от времени выходит за пределы себя (выходи "я", поговорим) для того, чтобы интриговать против себя. Затем он возвращается внутрь, чтобы увидеть начали ли работать закрученные им интриги (!). Не кажется ли этот сюжет знакомым? Догадываюсь, что да. Это возникает всегда, когда мы разговариваем с собой о себе.

      В таких размышлениях / разговорах мы создаём раскол (концептуально) внутри себя. Мы относимся к себе как к субъекту или объекту (первичное состояние) и, в случае метасостояния, как к исследователю себя. Вне наших представлений о себе мы прекращаем создавать различные "части" себя. Ещё раз, мы создаём их на лингвистическом уровне, и они не ломаются от сознательного абстрагирования (Корзибский 1941/1994). "Осознание абстракций" позволяет нам узнать и понять. что такие мысли и ощущения являются только картой и "не реальны".

      Традиционная психология тоже пыталась создать разные модели для объяснения раскола внутри нас. Фрейд создал известное деление "разума" на superego, ego и id, и на сознание, подсознание и предсознание. Эрик Берн разделял личность на Родителя, Взрослого и Ребёнка. Юнг предпочитал работать с противоположностями anima и animus, рациональный и иррациональный, личность и тень. Перлз поместил внутри личности вышнюю собаку и нижнюю собаку. Классическая психология девятнадцатого века разделяла проявления личности на разум, эмоции, сознание, воображение, желание и т. д.

      Все эти концепции пытались сладить с тем же, лежащим за этим всем, феноменом - представлением о себе. Но если не обращаться ни к какой модели, можно. кажется, работать с этим очень эффективно. Многие модели, пожалуй, имеют подчас самые неприятные сопутствующие эффекты. Например, мы можем забыть о том, что концептуальная "реальность" существует только на лингвистическом уровне. Это приводит к "заблуждению от потери конкретности" (Уайтхэд), то есть человек может относиться к этим "частям" как к "вещам" или, ещё хуже, как к "сущностям" или, что даже ещё хуже, как к "демонам". Составные "части" личности как сущности могут спорить и сражаться, и человек относится к ним как если бы это были "объективные" явления.

      Я должен сказать, что крупные теоретики, конечно, не понимали буквально свои термины, не относились к ним как к актуальным внутренним агентам или сущностям. В последствии, однако, терапевты и клиенты начали забывать об этом. Была потеряна рамка восприятия этого. Мы начали вдруг думать, реагировать, чувствовать наши "сильное superego", "воспитывающего родителя", "зависимого внутреннего ребёнка" и т. д. как если бы реальная внутренняя сущность стремилась управлять нашей "личностью" (ещё одна концепция). Мы можем начать относиться к "частям" как к объективной реальности, чтобы в последствии страдать синдромом множественной личности.